Доно закусил губу, пытаясь сдержать улыбку.
— Да, Ришар порой оказывает на людей именно такое воздействие.
— Мне бы хотелось завтра встретиться с тобой и Рене Форбреттеном. В особняке Форкосиганов или в любом удобном для вас месте. Думается, совместное стратегическое планирование вам обоим не повредит.
— Буду счастлив получить ваш совет, лорд Форкосиган. Когда?
Несколько минут совмещения графиков, коррекции и модификации планов на завтра и попутный звонок Рене Форбреттену — и в итоге договоренность о встрече на послезавтра. Майлз охотно предпочел бы встретиться прямо сегодня, сию секунду, но был вынужден согласиться, что сначала надо все трезво обдумать.
Он сердечно попрощался с обоими, как он надеялся, будущими коллегами и потянулся набрать очередной код. И замер. Если он сейчас позвонит Катрионе и станет вести обычную светскую беседу, зная, что происходит, то снова ее обманет. И крупно.
Но что ему, к дьяволу, сказать, когда Аллегре даст добро?
Майлз вскочил со стула и принялся вышагивать по комнате.
Запрошенный Катрионой год траура пошел бы на пользу не только ее израненной душе. Через год воспоминания о таинственной гибели Тьена выветрятся из памяти людей, и вдова сможет достойно появиться в обществе и спокойно принимать ухаживания мужчины, с которым знакома уже достаточно давно. Так ведь нет же! Сгорая от нетерпения, панически боясь потерять ее, Майлз принялся подталкивать и подгонять, пока не перехлестнул через край.
Да, не трепись он о своих намерениях по всему городу, Иллиан никогда не запутался бы и не проболтался. Не было бы скандала. Не было бы сплетен. Хочу машину времени, чтобы вернуться в прошлое и застрелиться.
Майлз вынужден был признать, что весь сценарий отлично укладывается в рамки политической дезинформации. В бытность свою тайным агентом он впадал в экстаз из-за куда меньших промахов своих противников. Если он сам ставит себе ловушку, так это знак свыше.
Ты уже угодил в собственную ловушку, болван!
Если бы он держал рот на замке, ему удалось бы выйти сухим из воды даже с этой утонченной полуложью насчет сада. Катриона по-прежнему работала бы у него и… тут он остановился. Кросс-болл. Был бы тот несчастный период его юности чуть менее несчастным, если б он так и не узнал об этой подставке? Ты предпочитаешь чувствовать себя дураком или быть таковым? Для себя он ответ знал точно. Неужели к Катрионе он проявит меньшее уважение?
Уже проявил. Кретин!
Как бы то ни было, обвинение, судя по всему, касается его одного. Если Ришар не солгал — ха! — то ее даже рикошетом не задело. Я если ты снова не начнешь вокруг нее увиваться, так оно и останется.
Майлз тяжело опустился на стул. И сколько же ему придется держаться в стороне, чтобы утихли сплетни? Год? Годы? Вечность?
Дьявольщина! Единственное преступление, которое он совершил, — это влюбился в храбрую и прекрасную женщину. Что тут плохого? Он хотел подарить ей Вселенную или хотя бы кусочек Вселенной. Как такие добрые намерения могли превратиться в такую… неразбериху?
Внизу снова послышались голоса. По лестнице прогремели сапоги, и Майлз пожалел, что не сказал Пиму, что его ни для кого нет дома. Однако в дверях возник вовсе не Пим.
Майлз застонал.
— Привет, братец! — жизнерадостно улыбнулся Айвен. — Боже, да ты до сих пор в разобранном состоянии!
— Отстаешь от времени, Айвен. Я снова в разобранном состоянии.
— Да? — Айвен устремил на него вопросительный взгляд, но Майлз только отмахнулся. Айвен пожал печами: — Ну, так что у нас тут есть? Вино? Пиво? Вкусности матушки Кости?
Майлз махнул в сторону встроенного бара.
— Угощайся сам.
Айвен плеснул себе вина.
— А тебе что налить? — поинтересовался он.
Не будем начинать по-новой.
— Ничего. Спасибо.
— Ну как скажешь. — Айвен подошел к окну, взбалтывая вино в бокале. — Ты видел мои послания по комму?
— Ах да, извини. Денек выдался суматошный. — Майлз гневно сверкнул глазами. — Боюсь, из меня сейчас плохой собеседник. Меня только что огорошил Ришар Форратьер, кто бы мог подумать! И я до сих пор перевариваю информацию.
— А! Хм. — Айвен покосился на дверь и отхлебнул вина. Затем кашлянул. — Если это насчет слухов об убийстве, так лучше бы ты удосужился ответить на мои чертовы послания — тогда бы тебя не огорошили. Я старался.
Майлз изумленно уставился на кузена.
— Господи, и ты туда же? Неужели в чертовом Форбарр-Султане уже все слышали эту туфту?
— Насчет всех не скажу, — пожал плечами Айвен. — Мать пока об этом не упоминала, но она могла счесть, что это слишком глупо, чтобы обращать внимание. Байерли Форратьер сообщил мне, чтобы я передал тебе. На рассвете, заметь! Он обожает такого рода сплетни. И ему в лом держать их при себе, если только он не сам их и раздувает, чтобы позабавиться. Или он играет в какую-то хитроумную игру. Я даже не знаю, на чьей он стороне.
Майлз помассировал лоб.
— Кхе!
— Как бы то ни было, суть в том, что не я это начал. Ты уловил?
— Ага, — вздохнул Майлз. — Полагаю. Сделай одолжение, дави все слухи в зародыше, где только услышишь.
— А кто мне поверит? Всем известно, что я твой вечный ишак. К тому же я ведь не был свидетелем. И знаю не больше, чем все остальные. — И добавил после короткого размышления: — Меньше.
Майлз прикинул имеющиеся возможности. Смерть? Смерть будет куда спокойней, к тому же не придется страдать от этой пульсирующей головной боли. Но всегда остается риск, что какой-нибудь энтузиаст снова оживит его еще в худшем состоянии, чем прежде. К тому же ему необходимо прожить еще чуть-чуть, чтобы проголосовать против Ришара. Он задумчиво оглядел кузена.
— Айвен…
— Я не виноват! — мгновенно отреагировал Айвен. — Это не мое дело, ты не можешь меня заставить, и если ты хочешь меня задействовать хоть на сколько-нибудь, тебе придется сразиться с моей матушкой. Если рискнешь. — Он кивнул, довольный собственной находчивостью.
Майлз откинулся на стуле и некоторое время пристально смотрел на Айвена.
— Ты прав, — произнес он наконец. — Я слишком часто злоупотреблял твоим добрым отношением. Извини. Не важно.
Айвен, как раз отхлебнувший глоток вина, уставился на братца в немом изумлении. Брови его поползли вниз. Наконец ему удалось сделать глотательное движение.
— То есть как это — не важно?
— А вот так, не важно, и все. Нет никаких причин втягивать тебя в это грязное дело, зато есть куча причин этого не делать. — Майлз слабо представлял себе, чем Айвен может сейчас помочь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
